Энн Маккефри - Хрустальная певица [= Певцы Кристаллов]
Фразы Моксуна настолько изобиловали пропусками и ошибками, что Килашандра подумывала уже отказаться от контракта, но Ланжеки взглянул на нее и подавил «мятеж».
Была сделана официальная запись, и ее копии помещены в коммутаторы обоих саней. Полетный офицер проводил Моксуна к его видавшей виды машине, слегка покосившейся влево, а Ланжеки зашагал рядом с Килашандрой к ее новым саням.
— Как только он начнет колебаться, сразу напоминайте ему о Правилах и Положениях. Ваша запись активизирует пленку в его санях.
— Вы… вы уверены, что Моксун соответствует…
— Для вашей цели, Килашандра, он единственный. — Тон Ланжеки не допускал возражений. — Но не доверяйте ему ни на грош. Он слишком давно режет кристалл и слишком давно поет один.
— Тогда почему?.. — Килашандра дошла уже до белого каления.
Ланжеки взял ее под локоть и почти поднял ее в сани.
— Его руки будут автоматически делать то, что вам нужно видеть. Следите, как он режет, что он делает, но не за тем, что он говорит. Слушайте ваш внутренний голос. Следите за метеосообщениями, как только будете вспоминать о них. К счастью, в первом путешествии вы будете достаточно часто думать об этом. Пассовер начнется через семь недель, но штормы могут разразиться немного раньше настоящего объединения лун. Да, я знаю, что все это вам известно, но повторение никогда не мешает. Ну, вот, он сел и пристегнулся. Поезжайте за ним. Карта ущелья постоянно будет перед вами. Не забывайте сразу же упаковать кристалл, как только вы его вырезали, Килашандра!
Как быстро он отправил меня, подумала Килашандра, чтобы не дать времени ни на сожаления, ни на прощание. Вчера она была сама собой, а он был Ланжеки-мужчиной: сегодня он — гильдмастер. Вполне честно.
Моксун вылетел как раз в тот самый миг, когда она включила двигатель своих саней.
Его сани перекосились даже в воздухе, как человек, у которого одно плечо выше другого. Несмотря на сильные сомнения в отношении Моксуна, Килашандра испытывала прилив энтузиазма, когда вывела свои сани из ангара. Наконец-то она едет резать кристалл! Наконец! Она была первой из класса 895. Она подумала о Ремболе и скорчила гримасу. Следовало хотя бы оставить ему записку с объяснением своего отсутствия. Но затем вспомнила, что вызывала, а он не ответил. Этого вполне достаточно!
Этот чокнутый Моксун мчится как наскипидаренный! Килашандра увеличила скорость своих саней. Чтобы удержать правильную дистанцию. Своеобразно сменив направления, Моксун направился теперь точно на север и спустился ниже, чуть не задевая первые склады Рядов Милки. Килашандра была над ним, когда увидела его на секунду, а затем он исчез в высокой складке, Килашандра подалась назад и отметила оба конца сдвига. Моксун парил над северным концом — она заметила солнечный блик на оранжевом. Она полетела к следующему ущелью, сделав вид, что не заметила Моксуна, и применила его тактику, пока он не показался в южном конце, как она и рассчитывала.
— Этот безголовый тупица забыл, что я должна следовать за ним, — сказала она и включила повторение записи. Прибор в его санях должен был тоже включиться. Она вздохнула, готовясь к долгому и трудному дню, но внезапно появились сани Моксуна, на этот раз он больше не пытался скрыться от нее.
Она отметила новый курс Моксуна, который и был его настоящим направлением. Килашандра задумалась, долго ли она сможет полагаться на помощь повторения. Она не знала, куда он ведет ее, но у нее было преимущество перед ним, выражавшееся в более скоростных и маневренных новых санях.
Даже на прямом курсе Моксун летел как-то беспорядочно. Здесь не было сильных воздушных течений, однако его сани прыгали и раскачивались. Может, он хотел, чтобы у нее закружилась голова?
И зачем Ланжеки выбрал этого человека? Из-за его дырявой памяти? Из-за того, что как только Моксун добьется желаемого отъезда с планеты, он, следуя манере старых хрустальных певцов, забудет, что провожал в Ряды некую Килашандру Ри? Ну что ж, это вполне логично со стороны Ланжеки, решившего, что она найдет заявку Киборгена раньше тех, кто уже ищет. Ланжеки явно поддерживал Килашандру.
Если певец хоть один раз резал определенный слой, потом ему достаточно появиться в общем районе, и он почувствует притяжение звука, — говорила Консера. Ваше усиленное зрение поможет вам различить цвет кристалла под нанесенной штормом пленкой, базовым камнем и трещинами. Следите, чтобы солнце было в правом углу, и хрустальный рез был ярко освещен.
Фразы и советы проплывали в мозгу Килашандры, когда она смотрела вниз на волнистые складки Милки-Рядов и сильно сомневалась, что она когда-нибудь что-нибудь найдет в этой однородной местности. На многие километры во всех направлениях тянулся монотонный ландшафт, испещренный складками, выступами, ущельями.
Неожиданный удар пронзительного света заставил ее взглянуть вниз. Она увидела оранжевый верх саней, почти скрытый под нависающим краем ущелья: только ее удачное местоположение и люминесцентная краска позволили ей обнаружить сани. На самом высоком из окружающих выступе был мазок краски, отмечавший заявку.
Эта хрустальная вспышка, так не похожая на все, что случалось с Килашандрой совсем недавно, уверила ее, что на Беллибране могут происходить самые невероятные вещи.
Черт побери, куда же делся Моксун? За короткий миг оранжевые сани старого певца скрылись из виду. Она поднялась выше и ухватила оранжевый блеск в глубоком ущелье. Не меняя высоты, она управляла скоростью, осторожно продвигаясь вперед, потом включила видеоэкран на увеличение. Поскольку Килашандра хорошо видела сани Моксуна, она не стала включать ленту: если она испугает его, он может врезаться в какую-нибудь из каменных опор, окаймляющих каньон.
Затем Моксун снова исчез. Похоже, он следовал курсом, на юг. Она не видела его в тени ущелья, но здесь не было другого места, куда он мог скрыться.
Длинное извилистое ущелье заканчивалось грудой обломков от эрозии. Там не было и признака Моксуна, но поскольку Килашандра уравняла скорость, она не могла обогнать его. Значит, он скрывался в тени. Затем она увидела потускневший заявочный маз на выступе. Вероятно, прошли десятилетия, чтобы краска побледнела до такого оттенка, так, во всяком случае, говорила Консера. Брошенная заявка всегда имела отметку цвета мочи, но ничего такого Килашандра не видела, пока преследовала Моксуна.
Осторожно спустившись в ущелье, она прибавила увеличение и вдруг увидела долину намного шире предыдущей: оранжевые сани были припаркованы справа, на затемненном уступе, который она не заметила бы никогда, если бы не вела поиск непосредственно в этом ущелье.
